Начало любого дела имеет первопричину. Причиной, по которой мы решили, что надо сделать все возможное и невозможное и открыть школу для аутистов было то, что ни в одном учебном заведении такого большого города, как Киев, не было места для нашего ребенка-аутиста. Идея открытия и помощь в создании экспериментальных классов для аутистов при специализированной школе для детей с тяжелыми нарушениями речи, закончилась 4мя годами топтания на месте и закрытием этих классов.
Немного размышлений о причинах.
Мы все в стремлении сделать все для ребенка, часто забываем, что наши желания – одно, а возможности ребенка другое. Мы должны трезво осознать, что хотим мы этого или нет, в нашей стране, несмотря на всевозможные правильные декларации, нет необходимых условий для обучения детей с особыми потребностями. Под особыми потребностями я имею в виду: • условия обучения, где ребенок не обязан сидеть ровно на стуле с 8.30-14.10. Это условия комфортные в физическом плане (это не только для деток с двигательными проблемами важно) – коврики для передышки, освещение, не бьющее по глазам, место для беготни и игр на перемене, наличие возможности под разным углом видеть доску и учителя, т.к. угол зрения часто имеет особое значение при обучении. Наличие сенсорной комнаты для релаксации и преодоления сенсорных проблем, которые у особых детей не редкость. Возможность подкрепиться тогда, когда надо ребенку, а не написано в инструкции. Место для сна, если вдруг в 11 утра срочно надо лечь и 30 минут поспать – для метеочувствительных органиков это особо актуально. • индивидуальные программы – особенно, что касается темпа усвоения материала, т.к. кому-то надо 1-2 занятия, а кому-то 5-6 для повторения и закрепления. Индивидуальное составление программы без ориентации на базовую – писать и читать ребенок может на уровне общеобразовательной программы, а с математикой - на уровне коррекционной и то с трудом. • Индивидуальное расписание – кто-то работает 30 минут и ему надо давать перерыв на 1-1,5 часа на музыку, рисование, чтобы дальше мог за партой писать-считать, а другой не встает 1-2 часа пока все не напишет, прочитает и даже в туалет отрываться не хочет (вот такие у нас аутисты) • Нестандартные методики и методы работы. Они разработаны за границей, не утверждены нашим Минобразрвания, но актуальности от этого не теряют. Для их воплощения необходимы вагоны наглядности, специально подобранные и разработанные тетради, учебники, особо разработанные для индивидуального заполнения альбомы и т.д. • Обязательные индивидуальные занятия с логопедом и психологом не менее 2-3 часов в неделю. Только не надо говорить, что это есть – в садах это менее 1 часа в неделю, а в школах это вообще никто особо не контролирует. • Создание и утверждение правоустанавливающих документов для открытия новых видов учебных заведений для особых детей, усовершенствование системы переквалификации педагогических кадров для работы с детьми с комплексными нарушениями. И вот, посмотрев на перечень выше, попробуем ответить, что у нас есть в реале в наших школах и садах? А и половины, увы, нет. Зато везде в большом количестве неквалифицированные, плохо подготовленные, задерганные педагоги, которые мамам не советуют, что почитать и как поиграть, а очень «сочувствующе» рекомендуют не заморачиваться деткой и родить новую здоровую детку на радость всем, а этого ребенка – ну накормим, присмотрим, но утруждать индивидуальным подходом к нему не будем – не достоин он того. А в результате их досмотра дети только хуже становятся, вплоть до описывания от страха и истерик на взрослую тетю с игрушкой. А заявки – «Зачем вы кубики с буквами принесли? Мы дебилов вообще читать в саду не учим »!!! Скажете, что передергиваю? Нет, увы. Могу примеры привести с номерами специализированных садов. Что касается школ – еще круче. Не знаю, каким образом срез знаний оценивается, но не умеющие считать в пределах 10, слабо пишущие буквы и практически не умеющие читать даже по-слогам 9-10летние девочки из вспомогательных школ меня ошеломили (одна 3 класс, вторая 4-й). Неквалифицированный педагог из школы надомного обучения «Надия», которая за 3 месяца регулярных посещений не усадила ни разу ребенка за стол, зато отмечающая, что он должен написать в прописях и ноющая маме, что такой ребенок тяжелый, что «страх прям». А этот «тяжелый» ребенок, выписывает за час то, что она ему на 3 дня задает. При этом успевает еще нашкодить по дороге из кабинета в кабинет, выстроить башню из всего, что нашлось рядом за 10 минут. Я думаю, что этот малыш обладает уникальными способностями – конструкторское мышление уже видно, все в порядке с логикой, а при направленной работе он и в математике, физике себя проявит точно. Желания попытаться изучить хотя бы частичку из того моря информации, которая сейчас доступна всем желающим в печатном виде и в интернете у этих учителей и воспитателей, как правило, не появляется. Все квалифицированные специалисты в Центрах реабилитации загружены сверх меры и что вполне естественно, стоят все дороже, хотя работают за зарплату.
К чему я это все? Да к тому, что как это не тяжко, а наше желание засунуть ребенка в сад/школу должно соизмеряться с теми объективными реалиями, которые их там ждут. Про обычные школы и сады я промолчу.
Во-первых, это утопия, т.к. не принимают туда особых детей с комплексными нарушениями, или очень быстро «просят» выйти вон через пару дней/месяцев. У них Программа и кто не вписался – вон из строя, заморачиваться некому и некогда (и это большей частью объективно, так и есть). И видят они все проблемы с первого взгляда, т.к. детей с проблемами сейчас все больше и глаз у них наметан, а пресловутая Программа все сложнее, т.ч. скрыть диагнозы и связанные с ними проблемы, нереально.
.Посмотрите, какой обьем информации должен усвоить за год 6-летний первоклассник! А еще и английский с первого класса почти у всех. И для большинство билингвизм – дома на русском, в школе на украинском. Вы учебник 5-6 класса в руки возьмите, глаза на лоб полезут, чего туда только не написали для «общего развития». Это без репетитора не каждый обычный ребенок на 12 осилит.
Во-вторых, дети создания жестокие. И это не злой умысел с их стороны, а детская непосредственность – что вижу, то пою. Я наслушалась за три года в обычном саду вопросов о своем ребенке три вагона – искренних, непонимающих по какой причине он не такой, как они и почему он все делает хуже. И это притом, что отношение воспитателей было более чем дружественное, детей они не настраивали против, а наоборот добродушно объясняли, что он просто не умеет то, что они умеют и разговаривать просто не любит, хотя может. А дети его всячески опекали – помогали и одеваться, следили, чтобы с площадки не отбежал никуда, чтобы в группе играл своими любимыми игрушками. Нам повезло, что он говорил довольно сносно, истерик было немного, шкодил он нечасто, а забирала я его 2й и 3й год в 2 часа дня, т.к. мы ехали дальше к психологу, дефектологу и логопеду, я реально понимаю, что наше пребывание в саду - чудо. Но в том же саду мой ребенок таки отгреб психологических травм – кто-то кусал до синяков, а няня «добрая» поставила синяк на ухе и даже при мне в спину его толкнула так, что он пролетел через всю группу. Мешал ей передвигаться и не ак быстро соображал, что отскочить от этого танка надо. На следующий учебный год она уже там не работала, но нам уже от этого легче не стало. Ребенок не понимали, и не воспринимал непонятные для него режимные и программные требования. Мы так самоагрессию заработали. Я же никак не могла смириться с тем, что дома нам будет лучше, с упорством, достойным лучшего применения, водила его в сад до выпускного. Объясню это только тем, что ребенок в сад бежал бегом, а альтернативы не было тогда совсем (Центров раннего развития и специальных центров для особых детей негосударственного образца с ежедневным многочасовым посещением не было).
Про нашу школьную эпопею я писать даже не хочу – это был эксперимент на «котиках» без научного обоснования, без подготовки учителей, без психолога и логопеда вообще и с лагерными порядками, что касается режима пребывания. Мой совет на будущее – если вас зовут в экспериментальный класс, спросите, кто его курирует, и пусть досконально распишут, что и как будут делать. А то к вам претензии всегда найдутся, а вы уже слова сказать права иметь не будете, да и комиссии вас просто измочалят – 2 раза в год это «удовольствие» пережить я никому больше не желаю. В итоге, то, что мы перед школой неимоверными усилиями и немалыми деньгами наработали, было частично утеряно, т.к. к психологу после уроков у нас не было физических сил доехать. Знаний, умений и навыков мы получили гораздо меньше, чем психологических травм и страхов. Это притом, что все три учительницы (это не описка – у нас за 4 года сменилось 3 учителя!) были замечательные люди, но только одна из них хоть немного начала входить в тему и имела почти нужное образование – психолог + учитель начальных классов. Но специально, ни одному учителю никто ничего не объяснял, и помощников в классе не было.
Время вспять не повернуть, прошлых ошибок не исправить, но иллюзии и эгоистичные намерения умерли. Мой самый большой грех – гордыня, которая проявлялась желанием быть как все и таким образом вписаться в общепринятые рамки, я осознала. Теперь у меня есть только гордость за тех, кто работает с нашими детьми, подставляет свое плечо мне и другим нашим мамам, когда нам бывает особо тяжело.
. Пораскинув мозгами, что и как нам помогло, а что нам навредило, я сделала то, что сделала – нашла информацию о том, как надо и можно; нашла место для школы; специалистов; немного денег чужих и своих. Все вместе - это наша школа. По мере того, как мы развиваемся, возникают новые проблемы, которые мы стараемся решать все вместе. Мы единая команда с учителями и родителями и пусть нам трудно материально, нам вставляют палки в колеса те, кто блюдет исполнения своих тупых инструкций, мы знаем, что нам надо и как это правильно сделать на благо детей.
Отдельно особая благодарность моему мужу, Дмитрию Матусенко, который несет большую часть психологической и материальной нагрузки по обеспечению нашей жизнедеятельности. Нашим друзьям, которые помогают, чем могут – деньгами, советами и т.п. Нашим спонсорам (о них есть своя страница), которые понимают, что мы особые и нам очень много всего надо. Самые лучшие люди на земле – наши педагоги, мы вас всех ценим и любим.